Алексей Островский в программе «Диалоги»

Гостем очередного выпуска авторской телепрограммы Сергея Новикова «Диалоги» стал Губернатор Алексей Островский.

Предлагаем вашему вниманию текстовый вариант этой беседы. Программа вышла в эфир 24 апреля на телеканале «РенТВ» и на региональном телеканале «Регион 67».

– Здравствуйте, Алексей Владимирович.

– Здравствуйте, уважаемый Сергей Витальевич, здравствуйте, дорогие, глубокоуважаемые смоляне.

– Я Вас приветствую в программе «Диалоги». Спасибо, что нашли время, потому что накопилось очень много вопросов на самые разные темы. Но я не могу не начать с того, что 26 апреля – 7 лет, как Вы работаете Губернатором Смоленской области. Дата не круглая, но достаточно весомая в наших российских реалиях. Так что я Вас поздравляю.

– Спасибо.

– Тем более что на сегодняшний день Вы – губернатор, проработавший в регионе дольше всех своих предшественников. Я недавно посмотрел статистику по российским губернаторам и хотел бы попросить Вас, с высоты Вашего семилетнего опыта, прокомментировать некоторые цифры. Итак, 85 регионов, 85 глав. Средний возраст российского губернатора – 50 лет и 4 месяца. Самый возрастной – Владимир Васильев, 69 лет, Дагестан. И двое самых молодых, по 31 году – Дмитрий Артюхов, Ямало­-Ненецкий округ, и Валентин Коновалов, Хакасия. А вот самая многочисленная группа – это от 40 до 49 лет. Именно в эту группу входите Вы. Вам исполнилось 43 года в январе, таких еще, кстати, 4 человека – 43-­летних. А вот – от 40 до 49 лет – 38 губернаторов. Практически половина. Это случайность или закономерность? И какой возраст Вы считаете самым оптимальным для губернаторского поста?

– Вы знаете, Сергей Витальевич, я думаю, что универсального рецепта нет. Есть люди, которые и в 35 лет готовы к управлению российскими регионами. А есть те, кто и в 60, и в 70 на это не способен. Считаю, что тот курс, который инициирован Президентом нашей страны Владимиром Владимировичем Путиным на омоложение кадров, в том числе, в губернаторском корпусе, справедлив и обоснован. Президент, ставя задачи по развитию страны, понимает – для того чтобы эти задачи реализовывать, причем, на достаточно длительную перспективу, нужна команда тех, кто будет в состоянии это сделать и по возрасту, и по состоянию здоровья, и по физическим нагрузкам. Думаю, что возрастная группа от 40 до 50 лет – как раз оптимальна для этой работы, когда уже есть достаточный багаж знаний, достаточный опыт – у всех он разный, в разных сферах, а в дополнение к этому есть и желание, возможности, амбиции куда‑то и к чему‑то стремиться.

– И по срокам еще хотел поговорить с Вами. Здесь разброс очень большой – от 25 лет у Евгения Савченко, Белгородская область, даже как‑то трудно представить эту цифру, до буквально нескольких месяцев у 5 молодых губернаторов, правда, они пока еще только исполняют обязанности.
7 лет работают губернаторами 8 человек, включая Вас. Вы знаете, что в 2015 году Путин подписал закон о предельных сроках на губернаторском посту – 10 лет, но имеется в виду – от первых всенародных выборов. У Вас всенародные выборы были в 2015-­м, значит, Ваш предельный срок заканчивается в 2025-­м году. Но опять же, с высоты Вашего уже семилетнего пребывания на этом посту, 10 лет – не маловато ли, Алексей Владимирович?

– Сергей Витальевич, имея в активе практический опыт работы главой субъекта, я считаю, что, наверное, всё-­таки оптимальный срок – это три по пять – 15 лет. И в случае Божьей воли, воли и согласия Президента страны, поддержки со стороны смолян, да и, конечно, моего желания – у меня как раз есть, как Вы справедливо заметили, возможность отработать в Смоленской области Губернатором…

– …13 лет получается.

– Да, получается 13 лет. Объективно оценивая реалии и условия, я понимаю, что те основные цели и задачи, которые я перед собой ставил, придя на эту должность в 2012 году, с учетом возникшей после этого внешнеполитической конъюнктуры, вытекающей из нее экономической, финансовой конъюнктуры, социально­ экономического положения в стране, наверное, за 15 лет всё же можно постараться реализовать. Я думаю, что если больше, как в случае с уважаемым Евгением Степановичем Савченко, иными старшими коллегами, товарищами, то, наверное, где‑то уже наступает, может быть, даже и определенная усталость от этой работы, хотя, опять же, это всё очень и очень индивидуально.

– Я помню, как Борис Ефимович Немцов, когда он был Губернатором Нижегородской области, на вопрос, чему Вас научил губернаторский пост, ответил: «Я научился быть толстокожим». Но не по отношению к людям, уточнил он, а по отношению к себе. И Вы примерно ту же мысль привели в недавнем интервью ТАСС. Вы сказали: «Работая почти 7 лет Губернатором, я в каком‑то смысле уже зачерствел, закостенел, потому что если на всю эту лживую информацию обращать внимание, как я это делал когда‑то, и эмоционально реагировать, то никакого здоровья, никаких нервов не хватит». Но по моим ощущениям, Алексей Владимирович, до полной закостенелости еще далеко. Всё­-таки Вы достаточно ранимый человек внутри, как мне кажется. Так вот что Вас больше всего ранит?

– Вы знаете, главное в работе каждого чиновника, а Губернатор – это тоже чиновник, хотя, в силу специфики он совмещает свою работу как по линии хозяйственной деятельности, так и по линии политической деятельности, – это иметь баланс. Никогда, даже на 1%, не зачерстветь по отношению к людям, жителям региона, в нашем случае – Смоленской области. И всегда быть очень чутким к их проблемам, чаяниям, а зачастую, к сожалению, и к боли. Те посылы к Губернаторам, которые в последние годы звучат от федеральной власти, в том числе, со стороны руководства Администрации Президента, как раз и нацелены на это. Я с первого дня своей работы на посту Губернатора на протяжении 7 лет стараюсь относиться к людям именно так. С другой стороны, глава субъекта должен быть равноудален от всех, имею в виду так называемую элиту того или иного региона – политическую, экономическую и др. Также нужно быть равноудаленным, во всяком случае, стараться, от всех подчиненных, поэтому в этом смысле нужна… сложно подобрать синоним…

– Твердость…

– Твердость, да, и принципиальность, в каких‑то вопросах – бескомпромиссность. Мне кажется, что мне удается сохранить баланс между первым и вторым. Во всяком случае, я стараюсь это делать. Теперь что касается меня лично и моей реакции на то или иное событие. Я вообще не верю, что есть люди, которым абсолютно всё-равно, которые говорят, что они не обращают внимания – таких нет. Кто‑то лучше скрывает, кто‑то хуже. Я научился минимизировать эмоциональные потери от того или иного дискомфорта, который сопряжен с моей должностью, но полностью это исключить, конечно, невозможно.

– Ну а что всё­-таки больше ранит?

– Предательство. Это, наверное, самое больное. Если же говорить про критику, то со здоровой критикой я стараюсь соглашаться и зачастую даже подчиненным на заседаниях администрации, когда звучат критические замечания, говорю, что благодарен за это. Во­-первых, она позволяет мне лучше оценивать работу моих подчиненных, более объективно, во всяком случае, незамыленным взглядом. Во­-вторых, исходя из здравой критики, можно делать выводы и с большей пользой работать для смолян, для региона. Поэтому к критике отношусь нормально. Как и к популизму, свыкся с этим. В социальных сетях многие стараются давать советы, и каждый убежден, что он наверняка знает, как решать те или иные задачи, к этому тоже отношусь спокойно. У нас все считают, что точно знают, как правильно класть асфальт, как правильно подходить к вопросам теплоэнергетики, севооборота, разведения крупного рогатого скота. Я стараюсь во всем этом потоке информации вычленять то, что считаю, действительно, полезным и разумным, а всё остальное оставляю за кадром.

– Думаю, не ошибусь, если скажу, что Вас ранят, конечно, эти эпизоды с задержанием чиновников областной Администрации. Мы говорили в прошлых программах о Колпачкове, о Филимонове и о других. Вот сейчас еще одна новость, которая многих повергла в шок, – это задержание Татьяны Ивановны Рыбченко, бывшего начальника Департамента по сельскому хозяйству. У Вас есть какой‑то комментарий на этот счет?

– Сергей Витальевич, первое. Я не скажу, что меня это сильно ранит. Да, это неприятно, но сказать, что это имеет хоть какое‑то ко мне отношение я точно не могу. Хотя я понимаю, что в восприятии людей имеет – арестовывают моих непосредственных подчиненных. Но это как мои чиновники, так и не мои. Они работали чиновниками задолго до меня. Есть буквально несколько человек, которых можно назвать членами моей команды. Я их назначал и, действительно, несу за них персональную ответственность. Все остальные – это чиновники, работавшие при прежней власти и при нынешней. Не исключаю, что будут работать и после меня. Я не Федеральная служба безопасности, у меня нет оперативно­-технических возможностей, поэтому я не могу контролировать их, заниматься прослушкой, слежкой, иными вопросами, которые используются в оперативно-­розыскной деятельности.

Да, я понимаю, что все эти уголовные дела – это, в том числе, негативный фон для некоторых рейтингов, которые проводят, оценивая регионы, те или иные политологические компании. Также, понимая, что всё это – негативный фон для меня как для Губернатора, не могу не сказать и о том, что все без исключения задержания, аресты и уголовные дела возбуждены на основании тех материалов, которые по моему поручению контрольный Департамент Администрации региона передал в УФСБ, Следственный комитет, УМВД в рамках проверок, опять же проведенных по моему указанию. Поэтому, понимая весь этот негативный фон, не желая покрывать жуликов, имея цель беречь и эффективно использовать каждую бюджетную копейку, я осознанно ориентирую контрольный Департамент на проведение максимально тщательных проверок.

Если говорить конкретно про Татьяну Ивановну Рыбченко, то для меня, как и для всех, те результаты проверки, которые были проведены контрольным Департаментом, и материалы правоохранительных органов, конечно, стали шоком. Посмотрим, что докажет следствие, какую вину установит суд.

– Это задержание связано еще и с задержанием Азиза Гасановича Гусейнова, руководителя ООО «Консоль», известной строительной фирмы. Как бы два эти дела связаны между собой, по какому‑то нецелевому расходованию, что‑то в этом роде. Ну я Азиза Гасановича знаю очень давно, мы вообще ровесники, у нас сыновья ровесники, и мы много лет сотрудничали. Мне не верится, что он в чем‑то виноват, но, правильно Вы говорите, органы разберутся. Но меня волнует сейчас – и не только меня, нам в «Смоленские новости» поступает много вопросов – судьба обманутых дольщиков, потому что именно «Консоль», собственно, взяла на себя обязательства помогать этим людям. Хотя в вопросе задержания фигурирует не «Консоль», а сельхозпредприятие «Каспля», но так как руководитель один, то люди, естественно, волнуются. И я сразу хочу спросить и про судьбу дольщиков «ТомСолСервис». Каким образом здесь Администрация области может помочь?

– Сергей Витальевич, ситуация с обманутыми дольщиками находится на моем постоянном личном контроле. Есть поручение Президента страны, поручение полномочного представителя Президента в Центральном федеральном округе и есть мое личное желание помочь этим несчастным людям, которые зачастую последние деньги, а в некоторых случаях и взятые в долг, в кредит, вкладывали в свое будущее жилье и остались ни с чем.

У нас в регионе, благодаря усилиям областной Администрации, совместной работе с депутатами областной Думы, ситуация далеко не самая критичная в рамках всей страны и Центрального федерального округа, в частности. Принят ряд законов, благодаря которым мы решаем проблемы обманутых дольщиков, есть постановления Администрации области, которые также являются подзаконными актами, позволяющими оперативно решать эти задачи. В результате у нас в регионе на данный момент всего 243 обманутых дольщика, в том числе,  пострадавших от компании «ТомСолСервис», которая не достроила десятиэтажный жилой дом – по нему в реестр обманутых дольщиков включены 87 человек. В конце прошлого года были проведены соответствующие юридические процедуры, в результате чего компания «Атриум» получила право на достройку этого дома. Строительные работы будут завершены к концу нынешнего года, и в 2020 году дольщики «ТомСолСервиса» получат жилье и смогут въехать в свои квартиры. Кроме этого, мы решаем проблемы и других обманутых дольщиков в Смоленске, Гагарине и в иных муниципальных образованиях. И у нас есть понимание, как их решить за ближайшие год­-два в полном объеме.

Что касается компании «Консоль», то буквально сегодня утром мы рассматривали этот вопрос на совещании. Компания обратилась с заявлением в рамках действующего законодательства на предоставление ей без торгов земельного участка для того, чтобы заниматься проблемой обманутых дольщиков. Но поскольку мы не владеем информацией о дальнейшей судьбе господина Гусейнова, а также о перспективах уголовного дела и не знаем, насколько фирма «Консоль» будет в состоянии выполнить взятые и перед регионом, и перед Администрацией области обязательства, пока держим этот вопрос на вынужденной паузе.

– Несколько вопросов по поводу кадровых изменений недавних, которые меня интересуют, надеюсь, и телезрителей. У Вас появился еще один вице-­губернатор – Полина Хомайко, которая теперь будет курировать образование и культуру. Значит ли это, что для Оксаны Лобода этот груз обязанностей оказался неподъемным? Раньше – я напомню телезрителям – она курировала и соцзащиту, и образование, и медицину, и культуру.

– Это связано исключительно с тем, что в период работы моей Администрации и, в том числе, вице­-губернатора Оксаны Васильевны Лобода Президентом страны перед Правительством, перед губернаторами были поставлены новые задачи, определены национальные приоритетные проекты, в рамках которых каждый регион разработал приоритетные региональные проекты. По линии социального блока количество таких национальных и региональных проектов наибольшее, поэтому объем задач, нагрузка объективно даже самому трудоспособному человеку не по плечу. Да и для меня как для руководителя региона, ответственного перед жителями области, перед Президентом, важно, чтобы каждый проект был реализован с максимальной эффективностью, а это значит, что каждый из заместителей Губернатора должен иметь больше возможностей заниматься наименьшим количеством проектов. Поэтому данный блок разделен на 2 части, и нагрузка и для Лобода, и для Хомайко объективно теперь такая, что я могу с них спрашивать в полном объеме за те поручения, которые им даются. И у них при этом не будет повода сказать: «Вы взвалили на нас такой объем нагрузки, что спрашивать с нас так, как Вы спрашиваете, – это неправильно».

– Полина Хомайко до этого занимала пост председателя Вяземского районного Совета депутатов. Значит ли это, что Вы исчерпали для себя кадровый резерв в областном центре?

– Я всегда стою на той позиции, и это же – позиция главы государства, которую Владимир Владимирович мне сформулировал при моем направлении сюда в апреле 2012 года, – максимальная опора на местные кадры. Кстати, это меня отличает от многих других губернаторов, которые, приехав из Москвы или иных регионов, чтобы возглавить тот или иной субъект, перевезли с собой чуть ли не большую часть костяка команды. Поэтому я рассматриваю кадры, в первую очередь, местные из Смоленской области, вне зависимости от того, живут ли люди в городе Смоленске, Вязьме, Гагарине, Рославле или в любом другом муниципалитете. Хомайко до того, как стала депутатом районного Совета и впоследствии его возглавила, долгое время работала финансистом в одной из крупных компаний региона. За пять лет работы в должности председателя районного Совета она изучила бюджетные процессы с финансовой, юридической стороны, показала себя грамотным управленцем. Думаю, что ей под силу справиться с теми задачами, которые я перед ней поставил. При этом, как Вы знаете, Сергей Витальевич, после того, как Президент сформулировал задачи по нацпроектам, я изменил подходы и с каждым своим подчиненным заключаю теперь контракт только на шестимесячный период для того, чтобы каждый понимал – у него не безграничные перспективы по работе с точки зрения того, что он может расслабляться и ничего не делать. Поэтому если любой заместитель Губернатора или начальник Департамента не будет справляться – значит, не будет последующего продления контракта, хотя, безусловно, конечная цель не в этом. Конечная цель – в рамках нацпроектов улучшить качество жизни людей, и над этим мы ежедневно работаем.

– Я не думаю, что до Вас донесся такой слабый ропот работников культуры, именно потому что он слабый, – по поводу назначения начальником Департамента по культуре Михаила Юрьевича Ивушина, который возглавлял до этого Главное управление по регулированию контрактной системы. Но я так понимаю, что это – желание всё­-таки поставить во главу угла здесь добывание денег для культуры, то есть менеджерские способности.

– И финансовая сторона, безусловно, и организационная. Назначать руководителем этого Департамента представителя культурной элиты нашей области  я считаю неправильным. Потому что любой выходец из какой‑либо узкой сферы в мире искусства и культуры будет, в первую очередь, заниматься и отстаивать интересы своей сферы, и это вызовет определенное отторжение у представителей иных направлений. Поэтому назначать музыканта, художника, скульптора, артиста, мне кажется, неправильно. Здесь должен быть равноудаленный от всех менеджер, который занимается финансами и организационной частью при безусловном учете интересов сферы культуры.

– Раз мы заговорили о культуре, я знаю, что у Вас состоялась встреча по поводу реставрации Смоленской крепостной стены, и это прекрасно, и «Смоленские новости» об этом написали. Но Вы знаете, я вспомнил фразу Путина, которую он сказал на встрече с Губернатором Ставропольского края Владимиром Владимировым. Он сказал, если дословно, так: «Только Вы не покушайтесь на действующие Дома культуры. Их закрывать нельзя». И я вот с большой радостью прочитал, что недавно Вы открывали два Дома культуры – в Балтутино в Глинковском районе и в Касне в Вяземском районе.

– Новые Дома культуры, в том числе, в сельской местности, или даже – в первую очередь в сельской местности, – это результат эффективной совместной работы Администрации области и меня как ее руководителя с депутатом, избранным от Смоленщины в Государственную Думу, являющимся заместителем председателя Государственной Думы, руководителем фракции «Единая Россия» Сергеем Ивановичем Неверовым. Партия «Единая Россия» в масштабах страны инициировала партийный проект, посвященный Домам культуры в сельской местности. Привлекаются достаточно серьезные деньги, благодаря чему мы имеем возможность открывать новые Дома культуры. Это большая радость для селян, место притяжения для совершенно разных возрастов. Так что эта работа проводится и будет проводиться в будущем. Что касается действующих Домов культуры, то мы стараемся поддерживать их в хорошем состоянии. Из резервного фонда Администрации области ежегодно направляем значительные ресурсы на приведение в порядок самих зданий, на ремонт сцены, замену оборудования, зрительных залов.

– Прекрасно. Алексей Владимирович, еще о культуре. Я давно хотел с Вами поговорить об этих двух наших фестивалях – Глинковском и «Золотом Фениксе». Существует проблема, вот что о ней говорила в программе «Диалоги» наш выдающийся музыковед Жанна Дозорцева: «Федеральная пресса и телевидение проходят мимо этого фестиваля, я не знаю почему, я не могу понять, я сколько ни пыталась – ничего невозможно пробить. Вот как будто бы стена, какой‑то заговор молчания. Обидно за Глинку, обидно за смолян». Ну а про «Золотой Феникс» я Вам свое мнение скажу: он превращается в такое местечковое мероприятие. Вы на закрытии фестиваля в прошлом году не были, так я Вас информирую: на сцену не вышел ни один (!) лауреат этого фестиваля, ни один. Вот таков его престиж. Выходили случайные люди, студенты Всеволода Николаевича Шиловского, получали там какие‑то призы за кого‑то.  И меня удивляет позиция директора фестиваля Игоря Степанова, который говорит следующее: «Мы смотрим спокойно на такое отношение телеканалов к освещению фестиваля. Для Смоленска «Золотой Феникс» событие, а для России нет, поэтому мы сильно не переживаем». Но, простите, вы же его позиционируете как уникальный фестиваль, у которого нет аналогов не то что в России – в мире. Фестиваль работ режиссеров, которые были актерами, актеров, которые стали режиссерами. И он же не говорит о деньгах. Лично я расцениваю подобные высказывания как профнепригодность и понимаю, что, наверное, без Вашего вмешательства, без Ваших связей, в том числе, и в культурной среде, и в среде СМИ, имею в виду федеральных, здесь ничего не получится.

– Мы уделяем внимание культуре и проведению фестивалей. В том числе, Глинковскому фестивалю, который в этом году будет проходить уже в 62‑й раз. Юбилейный фестиваль прошел в 2017 году, и при активной работе Администрации региона Министерство культуры выделило нам специальное финансирование на его проведение. К сожалению, зачастую мы, чиновники, сталкиваемся с тем, что та огромная работа, которая приводит к реализации того или иного проекта, подавляющему числу смолян, в том числе, имеющих профильное отношение к тому или иному вопросу, не видна. Что касается фестиваля «Золотой Феникс», то, знаете, тот факт, что фестиваль прошел уже в одиннадцатый раз, – это большая заслуга и Всеволода Николаевича Шиловского, и Игоря Юрьевича Степанова. По крайней мере, у жителей региона фестиваль каждый год вызывает большой интерес. Количество свободных мест в зале на всех показах отсутствует, я уже не говорю про церемонии открытия и закрытия. Но, конечно, везде есть те или иные упущения. Поэтому я прислушаюсь к Вашей позиции и с господином Шиловским в преддверии нового фестиваля, а он обязательно состоится в этом году, обсужу этот вопрос.

– Спасибо. Алексей Владимирович. У нас новый глава города – Андрей Борисов. И это Ваша кандидатура. Она одобрена единогласно городским Советом. Кстати, правду  говорят, что вы друзья детства с Андреем Александровичем?

– Да, ни я, ни Андрей Александрович никогда этого не скрывали и не считаем нужным скрывать. Мы выросли с ним в одном подъезде, его мама и моя мама до сих пор являются соседями, тоже живут в одном подъезде. И я не вижу в этом ничего плохого.  На протяжении семи лет Борисов доказывал свою профпригодность и компетентность, работая на постах начальника контрольного Департамента Администрации области, первого заместителя главы администрации города, заместителя Губернатора. Поэтому он один из самых подготовленных к работе, особенно в нынешних финансовых реалиях и в условиях действующего на данный момент законодательства. Надеюсь, он оправдает не только мои надежды, но и надежды депутатов городского Совета, его избравших, и смолян, которые надеются на позитивное развитие нашего любимого Смоленска.

– Я спросил без всякой задней мысли, просто у вас разница всё­-таки 9 лет, поэтому я засомневался в этом смысле только лишь. Вы как‑то участвовали в формировании команды Борисова?

– Безусловно, мы с ним советовались. При этом кадровые решения, которые приняты, – это его кадровые решения, поддержанные мной. Теперь ему предстоит нести ответственность, в том числе, за работу своей администрации, своих заместителей, начальников управлений, но мы стараемся все вопросы жизнедеятельности областного центра решать в диалоге. Где‑то он прислушивается к моим рекомендациям, где‑то я соглашаюсь с его аргументами и меняю  свою позицию. Это нормальный рабочий процесс.

– Я заметил, что у Вас нет первого заместителя, и у Борисова тоже нет. Это такая принципиальная позиция или просто пауза?

– Насколько я понимаю, на момент формирования администрации города он не смог подобрать кандидатуру первого заместителя, равно как и я на эту минуту не вижу из числа своих подчиненных того, кто мог бы занять аналогичную должность в Администрации региона. Но это не значит, что такой заместитель в перспективе не появится ни у него, ни у меня.

– Алексей Владимирович, значит ли, что после избрания Андрея Борисова те проблемы, вопросы, решение которых саботировалось прежней администрацией города, будут решены? Я имею в виду и приватизацию Заднепровского продовольственного рынка, и передачу здания городского архива под гостиницу, и, наконец, передачу в управление ПАО «Квадра» теплосетей муниципального управления?

– Все вопросы, которые Вы перечислили, а также и иные вопросы – это предмет дискуссии между областной и городской властью. В рамках городской власти это дискуссия между исполнительной ее ветвью и представительной, поскольку ни одно из тех решений, о которых Вы сейчас сказали, не может быть де­-юре принято без учета мнения Смоленского городского Совета. Эти вопросы имеют как плюсы в своем решении, так и минусы, как положительные, так и отрицательные стороны. Поэтому они будут предметно обсуждаться, и по ним будут приняты либо не приняты те или иные решения.

– У Вас уже было немало встреч с Андреем Борисовым, вместе вы объезжали город, и на одной из таких встреч Вы сказали, что надо опираться на мнение горожан при благоустройстве. Здесь нет вопросов, Алексей Владимирович, но понимаете… Вот какая проблема. Всё­-таки активист – это не профессия, и общественник тоже не профессия. Да, опираться на мнение людей, но всё­-таки решение, на мой взгляд, должны принимать специалисты – строители, архитекторы, дизайнеры, скульпторы, художники – они должны решать: вот здесь надо поставить беседку, здесь посадить кусты и т. д. и т. п. У нас сейчас несметное количество блогеров и тех, кто, как Вы в начале беседы сказали, знают лучше всех, как и что делать. Здесь может случиться опасный крен. Согласны?

– Сергей Витальевич, всё, о чем Вы сказали, разделяю на 101%. Вчера вечером после работы, прогуливаясь с Андреем Александровичем Борисовым по городу, мы говорили именно об этом, что нужно опираться на общественное мнение, но основываясь на соображениях здравого смысла и нынешних реалиях, чтобы впоследствии от этого была польза для самих жителей и города, в целом. Андрей Александрович это прекрасно понимает. Но в нашей работе важно слушать и слышать людей. И об этом опять же неоднократно говорил Владимир Владимирович Путин. Но решения по благоустройству, безусловно, будут приниматься профильными, опытными чиновниками, которые будут оценивать то или иное предложение. То есть я хочу, чтобы Вы, Сергей Витальевич, понимали, как строится моя работа, а также работа главы города Смоленска. Мы выслушиваем мнения, на какие‑то из них, имея уже собственный большой опыт, сразу можем реагировать, понимая, что может быть реализовано, а что – нет. А там, где необходима проработка, все эти предложения отдаются в работу профильным чиновникам и по их заключениям принимаются те или иные решения.

– Я просил бы Вас обратить внимание на такой факт: у нас, например, на улице Октябрьской Революции  урны сделаны в виде пушек. Ну это вообще кощунство, потому что это оружие, такими пушками защищали Смоленск и от поляков, и от французов. Не знаю, кому когда‑то пришло это идиотское решение в голову. Ну это всё равно что над общественным туалетом повесить двуглавого орла. Этим возмущены – а я не только же свое мнение передаю – и художники, и скульпторы…

– Сергей Витальевич, хотите – верьте, хотите – нет, но несколько дней назад, гуляя вечером после работы с Борисовым по улице Большой Советской, я обратил его внимание на это и сказал: «Смотри, какие не очень умные люди сделали урны в виде пушек». И он со мной согласился. Поэтому, к сожалению, последствия этого непродуманного решения представлены не только на улице Октябрьской Революции, но и на Большой Советской, а, возможно, и на иных улицах. Постепенно эти урны будем менять, но для этого нужны деньги. Чтобы их дать, нужно откуда‑то забрать, а это очень сложно.

– Не могу не спросить про несколько объектов. Не знаю, сможете ли Вы ответить вот так, без подготовки, но тем не менее. Танцзал «Молодость». Семь лет уже это  здание – бесхозное. Я знаю, была Ваша инициатива сделать его филиалом Пушкинского музея изобразительных искусств. Но не получается пока?

– Сложный вопрос. Есть идея, были неоднократные встречи, которые проводились и в Министерстве культуры, и с руководителем Пушкинского музея, госпожой Лошак, есть договоренности с министром культуры, но есть определенные сложности. Параллельно мы эти вопросы проговариваем и с Третьяковской галереей, что, возможно, откроем филиал Третьяковки на площадке танцзала «Молодость». И третий вариант, который мы недавно обсуждали на заседании Администрации региона, – это моя инициатива и мое поручение – о создании смоленского детского кванториума, которому, думаю, правильно будет дать имя нашего великого земляка Юрия Алексеевича Гагарина. Поэтому бывший танцзал «Молодость», может быть, рассмотрим и под кванториум.

– А что такое кванториум?

– Кванториум – это детский технопарк. Помните, в нашем с Вами советском детстве были различные кружки во Дворцах пионеров? Сейчас это называется кванториум, где на одной площадке, под одной крышей собраны кружки технической направленности. Поэтому в каком‑то виде в ближайшее время мы здание танцзала «Молодость» задействуем.

– Около высотки на Гагарина, которая собирается быть пятизвездочным отелем, не ошибусь, если скажу, что лет 25 стоит некое недостроенное здание. Там пытались когда‑то построить двухуровневую автостоянку, оно зарастает, оно разрушается. Ваши предшественники, предшественники Борисова всё время говорили, что есть какой‑то собственник, которого невозможно найти, и нет закона, который как­-то предполагал бы использование этой земли. Что‑то известно Вам на этот счет?

– Отвечу на этот вопрос и, отталкиваясь от него, скажу еще о другом. Брянская компания приобрела высотку на Гагарина из конкурсной массы Агентства по страхованию вкладов. В настоящее время уже идут ремонтно­-строительные работы и в ближайшей перспективе, в 2020 году, там откроют гостиницу, которая по задумке инвестора получит статус пятизвездочной, хотя, я думаю, по объективным причинам, если это будет «4 звезды», это уже будет хорошо. В реконструкцию здания инвестируют 400 миллионов рублей. Номерной фонд будет включать 200 номеров, будет создано 120 новых рабочих мест. Почему есть сомнения по поводу «звездности» гостиницы? Для гостиницы такой категории «звездности» нужна соответствующая прилегающая инфраструктура. В настоящее время пока не решен вопрос с паркингом для машин, но по той информации, которая есть в Администрации области, инвестор сейчас занимается приобретением смежного участка, расположенного чуть в глубине от проспекта Гагарина, на котором организуют паркинг. Возможно, это тот самый участок, о котором Вы говорите.

– Инвесторы, вероятно, просчитали и востребованность такого отеля?

– У нас в городе, действительно, не хватает гостиниц. Турпоток ежегодно растет, в прошлом году регион посетили 360 тысяч туристов, и нехватка мест в отелях ощущается, поэтому непринципиально, будет это «четыре звезды» или «пять звезд» – новые 200 номеров городу очень нужны. Кстати, всё это реализуется в рамках одного из инвестсоглашений, которые были мною подписаны на инвестиционном форуме в Сочи в феврале этого года.

А с точки зрения того, как власть может влиять на те или иные процессы, я приведу Вам иной пример, вызывающий и у меня, и у смолян, и у гостей города справедливое возмущение. Это обгоревшее полуразрушенное здание одного из цехов фабрики «Шарм», которое уродует облик города. А у городских властей нет ни малейших юридических полномочий понудить собственника к сносу здания – это их земельный участок, их собственность, как говорится, хотят – сносят, хотят – не сносят. Буквально на днях мы с Андреем Александровичем Борисовым этот вопрос обсуждали. Я дал ему поручение понудить собственников фабрики купить специальный чехол – «фон», который используется при проведении строительных работ, просто чтобы закрыть